Допустима ли нецензурщина в литературе? ⇐ Интересное в литературе

[Grom]

Читая роман Дмитрия Иванова "Команда", в основу которого положен сюжет "Молодой Гвардии", замдумался в очередной раз над темой мата в литературе. Как вы считаете, насколько допустимо использование мата в литературе?

[vadim_i_z]

Где-то тут это уже обсуждали недавно...

[иванов]

Мораль, обуславливающая людское общежитие есть лишь формальный свод уголовного, гражданского, процесуального права, закон, которому следуют от буквы до буквы, но который никогда не расширяют до признания за ним абсалютной истины, посколько общезначимое именно в силу общности - не значит ничего, ибо составляющие жизненной ситуации каждого человека столь уникальны, что просто не могут быть исчерпаны каким либо общим определением. Определений доброго, злого, достойного, унизительного не существует. Всё это только вопрос личного решения, вопрос конкретного согласия с участием в чём-либо, индивидуальной ответственности за свершаемое. Из этого следует - любое литературное произведение, как личный, единственно только автора путь к осмыслению Бытия, пребывает вне морали. Толкование литературного произведения читателем  есть его и лишь его - интерпритация прочитаного; отсюда - заключение читателя о морали или о воспитующем воздействии художественного сочинения является не более чем его собственной характеристикой, как человека. 
Произведение исскуства, как нечто стоящее вне этических норм, допускает любой материал необходимый художнику на данный момент для полноты выражения образа времени, в котором мы все занесены. Мы все дети нашего Времени - что мы из себя представляем есть ни лучше, но и не хуже господствующего образца поведения: мы внутри стереотипов мышления нашего общества и культурного окружения, остаёмся всегда в том дерьме, куда нас насадил Господь, пусть кто-то из нас и вырос благодаря упрямству или противлению этому. Если Россия сегодня на её улицах не обходится без упоминания быдлом ёма их матерей, художник не должен упустить ни одного матерного слова.

[Фалалей]

После того, как прочитал две повести Юза Алешковского, круто замешанных на мате, понял, что он может быть даже очень органичным и не вызывать в контексте ни малейшего раздражения.

[Pavel__Master]

Мне на сайт недавно прислали рукопись (я просто размещаю творчество начинающих авторов), там один из героев довольно часто матерится... Когда в обсуждении зашла речь о том, почему этот мат не прикрыт никакими цензурными рамками, автор объяснила, что представит этого героя, говорящего живым литературным языком сложно, он просто не может говорить по-другому.
(Если интересно, вот ссылка - http://litistina.ru/club/lib/youlibrary.html - в самом низу ссылки на главы романа "Северное кладбище")

В общем, мое мнение, что мат допустим в речи героев, ибо мы сами часто (или не очень) употребляем его в речи. А вот составлять само описание из мата - нееееет, у меня происходит отторжение от подобных произведений. Хотя Задорнов и говорил, что для русского человека мат является средством выражения эмоций, что русский человек может материться от восхищения. Все равно, подобным вещам я внимания не уделяю.

[Елена]

В "Литературной газете" прошёл круглый стол.
http://www.lgz.ru/article/id=5377&top=4 ... 8205&r=724
Тема: "Нецензурная словесность".

Евгений БУНИМОВИЧ:
– Русский язык очень точный. Само название «ненормативная лексика» совершенно точно определяет, что это такое. Я считаю, что таким точным названием определяется не только её существование, но и необходимость. Более того, я полагаю, что если нужно защищать печатные издания, книги, книжные магазины от мата, то и мат, в свою очередь, следует охранять от чрезмерного его потребления в печати, т.е. в общенормативной ситуации. Потому что мат – особенная, заповедная часть русской речи. Вы говорите, что он не нормативен, но есть ситуации в этой жизни, которые выходят за пределы нормы. Я считаю, что нужно оставить такой экспрессивный язык для соответствующих ситуаций. Например, когда, забивая гвоздь, ты попадаешь себе крепко по пальцу, то тебе невозможно скрывать свои эмоции. Надо защищать мат, как особую ситуацию русского языка. Я считаю, что иначе мы можем просто разоружить нашу армию. С чем она пойдёт в атаку?

А вот мнение Виктора Ерофеева:
Как же с матом надо поступать в литературе? Во-первых, не демонизировать его. Ведь если мы устанавливаем запреты на мат, то у нас снова появляются архаические произведения искусства. Скорее всего, если бы мы были западной цивилизованной страной, мы пошли бы по пути Франции, где, как вы знаете, мата нет вообще. В молодые годы я пытался в Париже выяснить: как, что у них называется, и меня поразило то, что французы мата не знали. Мат у них был стёрт. Это происходило в течение практически всего XVIII века, и в конце концов у маркиза де Сада мат был окончательно похоронен. Теперь во Франции нет мата, а есть те выражения, которые существуют где-то около и в основном связаны, прямо скажем, с сексом и с грязью. Это своего рода код, он означает: подворотня, улица, плохо воспитанные, необразованные люди. Скорее всего, наш русский мат тоже можно свести к языку подворотни.

Я совершенно спокойно отношусь к мату. Я считаю, что это красивые, замечательные слова. Использую их достаточно часто в своих книгах. Считаю, что если есть палитра русского языка, то эти слова тоже включаются в неё, являются какой-то краской.


Борис Тарасов:
литература – это не фотография и не дагерротип. Она не должна автоматически переносить то, что мы видим вокруг, в художественные произведения. Её цель – преобразовывать, преображать, типизировать реальность, и писатель обязан приложить определённые усилия для этого, в том числе духовные, интеллектуальные и языковые. Настоящее литературное произведение отвечает определённому универсальному правилу. Правилу, которое сформулировал Лев Николаевич Толстой, когда он говорил о Пушкине. Толстой заключал, что поле поэзии бесконечно, как жизнь, но все предметы поэзии распределены по известной иерархии. И смешение высшего с низшим или признание низшего высшим есть самый крупный камень преткновения. У великих поэтов, подчёркивал Толстой, у Пушкина, гармоническая правильность распределения предметов искусства, соблюдение этой иерархии доведены до совершенства.

Речь должна идти о том, на что работает писатель, употребляя ту или иную лексику, – на сохранение иерархии или на эпоху варваризации, как писал Франк. Или же происходит профанация всего, как отмечал Вышеславцев. По-моему, литература, которая уходит от преображения и углублённого осмысления жизни, уходит и от настоящего искусства. Она работает, безусловно, на профанацию. Она работает на перевёртывание обозначенной иерархии, на замещение высшего низшим, на привлечение искусственного интереса к низшему. Запретный плод сладок, как известно. И в данном случае – ещё один очень важный момент – некоторые писатели сознательно работают в этом направлении, используя ситуацию рыночной конъюнктуры, используя, так сказать, динамику массовой культуры, активной именно в поле профанации. И в поле варваризации. Элемент продажности, тиражности, массовости имеет здесь существенное значение наряду с тем, о чём говорили предыдущие выступающие. В связи с этим, конечно, было бы хорошо посмотреть на каждого конкретного писателя в отдельности. Ну, скажем, иногда апеллируют к Пушкину. Пушкин, дескать, использовал мат. Так вот Пушкин по-настоящему начинается с «Цыган», с «Евгения Онегина», с «Бориса Годунова», «Маленьких трагедий»… В его зрелых произведениях очень трудно представить то, о чём мы с вами сейчас беседуем. В юношеских стихах – да. Но о чём это говорит? О взрослении сознания писателя. Это говорит о том, что та самая иерархия как раз и была свойственна Пушкину. Тому Пушкину, который действительно является для нас «нашим всем». А мы порой заменяем этого сложного, противоречивого, целостного Пушкина, его эволюцию незрелым юношеским творчеством. Весёлое имя «Пушкин»… Да какое оно весёлое, скажите? Сколько трагедий человеческого бытия и истории изобразил поэт! Или Пушкин изображал поэзию на «тоненьких эротических ножках»? Глупость! Но ведь она, так сказать, покрывает порой всего поэта в восприятии массового читателя. А где же Пушкин – мыслитель? Пушкин – глубочайший художник? Так вот я думаю, что литература, которая должна действительность сублимировать – не профанировать, а глубоко её постигать, – она и определяет эстетическую и этическую мотивированность использования тех или иных бранных слов. Но не целенаправленного их нагнетания как некоей доминанты художественного произведения.

[Benrath]

Я просто считаю, что право на использование ненормативной лексики надо заслужить.
Если это настоящий писатель, если у него богатая лексическая палитра,
а ненорматив является лишь характеристикой героев, дополнением, эмоционалной окраской,
то это одно.
А если автор писанины ничего кроме надписей на стенах
общественных привокзальных туалетов не читал и именно
на этом только и воспитан, если ему лень подыскивать синонимы,
яркие, образные, если он думает, что только он знает
матерные выражения, а Пушкин, Чехов, Гоголь, Достоевский
о них и понятия не имели, как, впрочем, и такой автор об их произведениях,
то такого писаку надо просто в карцер сажать.
Причем без компьютера и тем более без Интернета

[Князь Мышкин]

Допустима только в том случае, когда такие слова не выкладываются во всей красе.
Существует многоточие, небольшие пропуски. Взрослые люди вполне поймут о чём речь.
И совершенно необязательно раздеваться донага.

[Елена]

Князь Мышкин, Да, мне тоже так кажется.
И так много точных, ёмких слов в языке. Но можно вопрос вообще поставить шире: допустима ли в жизни? Допустима. Но лучше не допускать.

Добавлено спустя 4 минуты 43 секунды:
Князь Мышкин, спасибо Вам, что интересную тему подняли вверх.

[Князь Мышкин]

...Допустима. Но лучше не допускать.

В жизни бывает всякое.
Не нужно только, чтобы такие слова заменяли литературную речь.
И ещё: неупотребление такой лексики (даже внутренним голосом) очень тренирует волю и умение владеть собой.

[Елена]

Конечно, я не очень современна в этом вопросе. Но постоянно ищу для себя новые, более точные доводы моего неприятия нецензурщины.
Конечно, это есть в жизни, допускается, и большая часть людей ничего страшного в этом не видит. Даже наоборот.
У меня вопрос: а зачем это нужно?
Хотя, действительно, бывает так точно, так здорово и к месту это произнесено, что не могу не согласиться с Benrathом. И вот уже получается, что, вроде, чётко ответила, а тут же оговариваюсь. И самой не нравится, что оговариваюсь, поскольку в глубине души просто не нравится, даже когда нравится

Добавлено спустя 5 минут 24 секунды:

Не нужно только, чтобы такие слова заменяли литературную речь.

Но зачем вводить нелитературную речь в лит. произведение? Показать правду жизни?

В жизни бывает всякое.

Да. Только это всякое должно представлять интерес для литературы как искусства. Нет?

[Князь Мышкин]

...поскольку в глубине души просто не нравится, даже когда нравится.

Допускаю это в некоторых очень остроумных анекдотах (многое зависит и от рассказчика). Допускаю это в устах тех людей, для которых такой язык органичен.
В остальном я с Вами, Елена, вполне солидарен.

[Анча]

С моей точки зрения, нецензурщина ни в каком виде не должна проникать в литературу. Равно как и в кино, на телевидение и т.д.
Считаю, что всё можно выразить цензурно.

В анекдоте нецензурные слова допустить могу. Но анекдот всё-таки не литература, да и рассказывают анекдоты обычно в узком кругу.

[Князь Мышкин]

...да и рассказывают анекдоты обычно в узком кругу.

Я думаю, что и литература, и телевидение, и кино с нецензурщиной нравится тоже узкому кругу читателей и зрителей.

[Янна]

Можно и мне внести свои пять копеек?
С юных лет любила рассказы и повести Виктории Токаревой. Прекрасный язык, абсолютно узнаваемый стиль и -- заметьте! -- ни одного нецензурного выражения. Но сие относится только к ранним произведениям. Написанные позднее резко отличаются. Бранные слова присутствуют в таком количестве, что напрочь отбивает желание дочитать до конца. Возможно, автор стремится "идти в ногу" с нынешней литературной " модой"? Не знаю. Пока желания купить новую книгу когда-то любимой писательницы у меня нет...
Спасибо за тему.

[Князь Мышкин]

...Бранные слова присутствуют в таком количестве, что напрочь отбивает желание дочитать до конца. Возможно, автор стремится "идти в ногу" с нынешней литературной " модой"? Не знаю. Пока желания купить новую книгу когда-то любимой писательницы у меня нет..

Вот так и сужается круг читателей и почитателей.
Так что господам писателям впору задуматься...

[Фантазёр]

Рискну привести “долгую” цитату из “Книги для родителей” замечательного советского педагога Антона Семёновича Макаренко:
«В старое время матерное слово, может быть, служило своеобразным коррективом к нищенскому словарю, к тёмному косноязычию. При помощи матерной стандартной формулы можно было выразить любую примитивную эмоцию, гнев, восторг, удивление, осуждение. Но большей частью она даже не выражала никаких эмоций, а служила технической связкой, заменяющей паузы, остановки, переходы – универсальное вводное предложение. Матерное слово потеряло у нас своё техническое значение, но всё же сохраняется в языке, и можно даже утверждать, что оно получило большое распространение и участвует в речи даже культурных людей. Теперь оно выражает молодечество, “железную натуру”, решительность, простоту и презрение к изяществу. Теперь это своего рода кокетство, цель которого понравиться слушателю, показать ему свой мужественный размах и отсутствие предрассудков. В особенности любят его употреблять некоторые начальники, разговаривая с подчинёнными.
Не все понимают такую простую, абсолютно очевидную вещь, что матерное слово есть неприкрашенная, мелкая, бедная и дешёвая гадость, признак самой дикой, самой первобытной культуры, циничное, наглое хулиганское отрицание и нашего уважения к женщине и нашего пути к глубокой и действительно человеческой красоте.
Но если для женщины это свободно гуляющее похабное слово только оскорбительно, то для детей оно чрезвычайно вредно. Для взрослого человека матерное слово - просто оскорбительное грубое слово. Произнося или выслушивая его, взрослый испытывает только механическое потрясение. Но когда его произносит мальчик, слово не приходит к нему как условный ругательный термин, оно приносит с собой и присущее ему половое содержание. Сущность этого несчастья не в том, что обнажается перед мальчиком половая тайна, а в том, что обнажается она в самой безобразной, циничной и безнравственной форме…»

Выписанные ещё в далёкие школьные годы, эти ясные мысли определили моё отношение к мату и матерщинникам. С тех пор не переношу и абсолютно не приемлю ни того, ни других как в жизни, так и в литературе.

[Князь Мышкин]

...Выписанные ещё в далёкие школьные годы, эти ясные мысли определили моё отношение к мату и матерщинникам. С тех пор не переношу и абсолютно не приемлю ни того, ни других как в жизни, так и в литературе.

Мне нравится Ваша позиция.
Она встречается не так часто даже у девушек, не говоря уж о парнях.