-- Вы хочете песен? Их есть у меня!(песенник)

Роксана: Что-то у нас с Вами вкусы похожи?

Результат прививок...

водица: Результат прививок...

Вот всегда путаю привой и подвой!

Роксана: всегда путаю привой и подвой!

есть ещё опыление...

Из колымского белого ада
Шли мы в зону в морозном дыму.
Я увидел окурочек с красной помадой
И рванулся из строя к нему.
"Стой, стреляю! " — воскликнул конвойный,
Злобный пес разодрал мой бушлат.
— Дорогие начальнички, будьте спокойны,
Я уже возвращаюсь назад!
Баб не видел я года четыре,
Ну и вот, наконец, повезло —
Ах, окурочек, может быть, с "Ту-104"
Диким ветром тебя занесло?
И жену удавивший Капалин,
И активный один педераст
Всю дорогу до зоны шагали, вздыхали,
Не сводили с окурочка глаз.
С кем ты, падла, любовь свою крутишь?
С кем дымишь сигареткой одной?
Ты ж во Внуково спьяну билета не купишь,
Чтоб хотя б пролететь надо мной.
В честь твою зажигал я попойки!
Всех французским поил коньяком!
Сам балдел от того, как курила ты "Тройку"
С золотым на конце ободком.
Проиграл тот окурочек в карты я,
Хоть дороже был тыщи рублей!
Даже здесь не видать мне счастливого фарту
Не до грусти по даме червей.
Прокатал я и шмотки и сменку,
Сахарок за два года вперед,
Вот сижу я на нарах, обнявши коленки,
Мне ведь не в чем идти на развод.
Пропадал я за этот окурочек,
Никого не кляня, не виня,
Господа — из влиятельных лагерных урок —
За размах уважали меня.
Шел я в карцер босыми ногами,
Как Христос, и спокоен и тих,
Десять суток кровавыми красил губами
Я концы самокруток своих.
"— Негодяй, ты на воле растратил
Много тыщ на блистательных дам!"
"— Это да, — говорю, — гражданин надзиратель..."
"— Только зря, — говорю, — гражданин надзиратель,
Рукавичкой вы мне по губам!"...

В 1940 ГОДУ 28-ЛЕТНИЙ ЯРОСЛАВ СМЕЛЯКОВ НАПИСАЛ ЭТИ, СТАВШИЕ ЛЕГЕНДАРНЫМИ, СТИХИ.
ИЗВЕСТНЫЙ БАРД ЮРИЙ ВИЗБОР СОЧИНИЛ МЕЛОДИЮ И СПЕЛ ИХ.
В ЭТОМ, НЕСКОЛЬКО ВИДОИЗМЕНЁННОМ ВАРИАНТЕ, ЗВУЧИТ ЭТА ПЕСНЯ.
Если я заболею, к врачам обращаться не стану.
Обращаюсь к друзьям (не сочтите, что это в бреду):
Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом,
В изголовье поставьте упавшую с неба звезду.
Я ходил напролом. Никогда я не слыл недотрогой.
Если ранят меня в справедливых, жестоких боях,
Забинтуйте мне голову горной лесною дорогой
И укройте меня одеялом в осенних цветах.
Порошков или капель – прошу вас не надо.
Пусть в стакане гранёном сияют лучи.
Жаркий ветер пустынь, серебро водопада -
Вот чем стоит лечить, вот чем стоит лечить.
От морей и от гор веет свежестью, веет веками,
Как посмотришь - почувствуешь: вечно, ребята, живём.
Не облатками белыми путь мой усеян, а облаками.
Не больничным от вас ухожу коридором, а Млечным Путём.

ЭТО ОРИГИНАЛ СТИХОВ ЯРОСЛАВА СМЕЛЯКОВА.
Если я заболею,
К врачам обращаться не стану,
Обращаюсь к друзьям
(не сочтите, что это в бреду):
Постелите мне степь,
Занавесьте мне окна туманом,
В изголовье поставьте
Ночную звезду.
Я ходил напролом.
Я не слыл недотрогой.
Если ранят меня в справедливых боях,
Забинтуйте мне голову
Горной дорогой
И укройте меня
Одеялом
В осенних цветах.
Порошков или капель - не надо.
Пусть в стакане сияют лучи.
Жаркий ветер пустынь, серебро водопада -
Вот чем стоит лечить.
От морей и от гор
Так и веет веками,
Как посмотришь, почувствуешь:
Вечно живем.
Не облатками белыми
Путь мой усеян, а облаками.
Не больничным от вас ухожу коридором,
А Млечным Путем.
1940

Сообщение **mazurov** » 23 май 2016, 02:02

Сіла птаха

Сіла птаха білокрила на тополю,
Сіло сонце понад вечір за поля.
Покохала, покохала я до болю
Молодого, молодого скрипаля.

Покохала, зачарована струною,
Заблукала та мелодія в гаю.
В гай зелений журавлиною весною
Я понесла своє серце скрипалю.

Йшла до нього, наче місячна царівна,
Йшла до нього, як до березня весна.
І не знала, що та музика чарівна
Не для мене, а для іншої луна.

Сіла птаха білокрила на тополю,
Сіло сонце понад вечір за поля.
Покохала, покохала я до болю
Молодого, молодого скрипаля.

Alena Akgül : Села птица (Чарівна скрипка/ Волшебная скрипка)

Села птица белокрылая на тополь,
Село солнце под вечер за поля.
Полюбила, полюбила я до боли
Молодого, молодого скрипача.

Полюбила, очарованная струной (музыкой),
Заблудилась та мелодия в роще.
В рощу зеленую журавлиною весною
Я понесла свое сердце скрипачу.

Шла к нему, словно лунная царевна,
Шла к нему, как к марту весна.
И не знала, что эта музыка волшебная
Не для меня, а для другой звучит...

Села птица белокрылая на тополь,
Село солнце под вечер за поля
Полюбила, полюбила я до боли
Молодого, молодого скрипача.

Завада: Это сталось давней памятной весною:
Затеплело, ручейки текли журча;
Полюбила (прежде не было со мною)
Я красавца — молодого скрипача.

Щебетали птицы, по небу летая;
Хоть так больно, но забыть я не хочу:
В лес зелёный, по росе легко ступая,
Понесла я своё сердце скрипачу.

Шла к нему я, от волшебных звуков тая,
Шла к нему я, слыша музыку весны,
И не знала, что те звуки — как из рая —
Слух подруги, а не мой ласкать должны.

Это сталось давней памятной весною:
Затеплело, ручейки текли журча;
Полюбила (больше не было со мною)
Я красавца — молодого скрипача.

Селезень сизой, от чего ж ты смутён?
От чего ж ты смутён, смутён не весёл?
От чего ж ты смутён, смутён не весёл?
Ох, как жа ли мне
Весёлому быть?
Ох, как жа ли мне
Весёлому быть?
Вчера-сь утица была жива.
Вчера-сь утица была жива,
А сего дня она застрелённая.

"Окончен школьный роман"
1
Окончен школьный роман,
До дыр зачитанной книжкой.
На нём поставленный крест -
Как перепутье у ног.
Подружка сводит с ума!
И мой вчерашний мальчишка
C букетом наперевес
Ее терзает звонок.
Припев
Нет горечи, нет грусти.
Звонок звенит - нет слада.
Она его не пустит.
Так надо.
2
Окончен школьный роман.
Махну сиреневой кистью,
Ее пыльцу на окне
Назавтра смоет дождем.
Погода просит сама
Рассыпать желтые листья,
Под окна бросить их мне,
Давай до них подождем.
Припев.
3
Окончен школьный роман.
Молчком - не делом, не словом.
Где поцелуй на послед,
Где на прощанье рука.
Погасят окна дома,
Но мы не встретимся снова.
Звезда оставила след
И догорела легка.
Припев:
Нет горечи, нет грусти.
Звонок звенит - нет слада.
Душа тебя отпустит.
Так надо.

Еврейский портной
Слова: А. Розенбаум
Музыка: А. Розенбаум
Исп.: Михаил Шуфутинский

Тихо, как в раю,
Звёзды над местечком высоки и ярки,
Я себе пою,
Я себе крою.
Опустилась ночь,
Отдохните дети — день был очень жарким —
За стежком стежок
— грошик стал тяжёл!
Ой, вэй"!
Было время — были силы, да уже не то!
Годы волосы скосили, вытерли моё пальто...
Жил один еврей, так он сказал, что всё проходит!..
Солнце — тоже, вэй*! садится на закате дня...
Но оно ещё родится,
Жаль, что не в пример меня!
Кто же будет одевать их всех потом по моде?
— Девочка моя,
Завтра утром ты опять ко мне вернёшься,
Милая моя, фэйгэлэ* моя!..
— Грустноглазая! —
Папа в ушко майсу* скажет — засмеёшься —
Люди разные...
И песни разные!
Ой, вэй!
Будет день — и будет пища!..
Жить не торопись!..
Иногда богаче нищий —
Тот, кто не успел скопить!..
Тот, кого уже никто-нигде-ничем не держит...
Нитка, бархат, да иголки — вот и все дела,
Да ещё талмуд на полке...
Так бы жизнь шла, и шла...
Только солнце вижу я всё реже,
Реже...
Было время — были силы, да уже не то!
Годы волосы скосили, вытерли моё пальто...
Жил один еврей, так он сказал,
Что всё проходит!..
Тихо, как в раю,
Звёзды над местечком высоки и ярки...
Я себе пою,
Я себе крою,
Я себе пою...

* Ой, вэй! — Боже мой!; — Спаси!
* фейгеле – птичка);
* майса — притча, афоризм, шутка.

водица, очень удачный ролик. Трогательно.

водица:Еврейский портной

Во вторник смотрел спектакль «Поезд "Одесса-мама"» (с еврейскими песнями).
Самый цимес (и песни, и спектакль в целом)!
Существенная деталь развязки непредсказуема.
http://videogo.me/video/%D0%A1%D0%BF%D0 ... C%D0%B0%22

Ю.Визбор

Надоело говорить и спорить,
Надрывать до хрипа голоса.
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса,
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса.
Капитан, обветренный как скалы,
Поднял флаг, не дожидаясь дня.
На прощанье поднимай бокалы
Золотого терпкого вина!
На прощанье поднимай бокалы
Золотого терпкого вина.
Пьём за ветренных, за непокорных,
За презревших грошево́й уют.
Вьётся по ветру "Весёлый Роджер",
Люди Флинта гимн морям поют!
Вьётся по ветру "Весёлый Роджер",
Люди Флинта гимн морям поют.
И в труде, и в радости, и в горе —
Только чуточку прищурь глаза —
И ты увидишь, как в дальнем синем море,
Бригантина поднимает паруса,
И ты увидишь, как в дальнем синем море,
Бригантина поднимает паруса.

Когда ты уйдёшь совсем далеко,
Я выпью вина, мне станет легко.
Потом закуpю и выпущу дым,
Как в кайф иногда побыть холостым!
Дом станет моим, моей и кровать.
Я буду лежать и пеплом сорить.
И мне наплевать на всё, что было твоим!
Как в кайф иногда побыть холостым!
Пьянчуги — друзья пpидут навестить,
Увидят меня от счастья хмельным.
Мы сядем, споём эту песнь о тебе!
Как в кайф иногда побыть холостым!
И вещи твои покинут мой дом.
Помада, духи — всё исчезнет, как дым.
И в драной джинсе я пою этот блюз —
Как в кайф иногда побыть холостым!
Когда ты уйдёшь совсем от меня,
Я выпью вина, и стану хмельным,
И в драной джинсе я пою этот блюз —
Как в кайф иногда побыть холостым!
Как в кайф иногда побыть холостым!
Как в кайф иногда побыть холостым!

Слепили бабу на морозе — руки, ноги, голова.
Она стоит в нелепой позе, ни жива и ни мертва,
А мне другой не надо нынче,
Пусть красивых в мире "тыщи" —
Нет ее белей и чище!
И другой такой не сыщешь,
Хоть ты тресни!
Ах эта женщина — веселая, большая — вся из снега.
Для любви ее душа, а ноги созданы для бега.
Я бегу с любимой рядом,
О, как глаза ее ясны!
Я томлюсь под нежным взглядом.
Доживет ли до весны —
Такая краля?
А весною станут мелочными зимние мечты.
К нам тогда приходят девочки, с которыми — на ты!
Берут нас теплыми руками
Вместе с нашими мечтами,
Как тисками, и ночами
Шепчут нам: "Останься с нами"
Вот уж вряд ли!
Но ведь не вечно наше лето и октябрь неумолим.
Ну конечно мы об этом не особенно скорбим.
Нас очаруют и ослепят
Феи летних отпусков.
Ах, отчего-ж они зимой не лепят
Снежных мужиков!?

Я страшно скучаю! я просто без сил!
И мысли приходят, маня, беспокоя,
Чтоб кто-то куда-то меня пригласил,
И там я увидела — что-то такое!
Но что именно? — право, не знаю!
Все советуют наперебой:
"Почитай!" — я сажусь и читаю.
"Поиграй!" — но я с кошкой играю.
Все равно я ужасно скучаю!
— Сэр! возьмите Алису с собой!
Мне так бы хотелось, хотелось бы мне —
Когда-нибудь, как-нибудь — выйти из дома
И вдруг оказаться вверху! в глубине!
Внутри и снаружи, где все по-другому!
Но что именно? — право, не знаю!
Все советуют наперебой:
"Почитай!" — я с кошкой играю.
"Поиграй!" — сажусь и читаю.
Все равно я ужасно скучаю!
— Сэр! возьмите Алису с собой!
Пусть дома поднимется переполох,
И пусть наказанье грозит — я согласна!
Глаза закрываю, считаю до трех.
Что будет, что будет! Волнуюсь ужасно.
Но что именно? — право, не знаю!
Все смешалось в полуденный зной:
— Почитать? — я сажусь и играю.
— Поиграть? — и я с кошкой читаю.
Все равно я скучать ужасаюсь!
— Сэр! возьмите Алису с собой!

У нас в деревне были тоже хиппаны,
Но всех — увы! — уже давно позабирали!
И я один, заплаты ставя на шузы,
Пытаюсь встать, да что-то ноги отказали.
Да, я последний из колхозных могикан!
Лежу и плачу, вспоминая всю систему,
Как на стриту аскали дружно на стакан,
Как найтовали мы с герлой по кличке Э-э-эмма!
Хиппаны, хиппаны, Пинк Флойд!
Хиппаны, о где вы?!
Хиппаны, хиппаны, вермут!
Хиппаны, хиппаны...
Вчера забил я свой единственный косяк,
Вчера тащился я последний раз на кайфе.
Сегодня, выпив кружку чаю натощак,
Не смог представить, что фузю на овердрайве.
Да, делать нечего, вылазят волоса,
Придятся завтра мне пахать на провиант,
Пока же слушаю, как воет эмигрант,
Какая там у них, в Америке, тоска...
Хиппаны, хиппаны, Пинк Флойд!
Хиппаны, о где вы?!
Хиппаны, хиппаны, вермут!
Хиппаны, хиппаны...
У нас в коммуне был Василий основной.
Он тихий ужас наводил на вся село!
Ах, Вася, Вася, почему ты не со мной?
Не били б панки мне по морде ни за что!
Где отыскать мне ваши тертые следы?
Пропали все, и нет ничьих координат.
А может стопом мне поехать в Ленинград,
А там найду хоть одного возле Невы.
Хиппаны, хиппаны, Пинк Флойд!
Хиппаны, о где вы?!
Хиппаны, хиппаны, вермут!
Хиппаны, хиппаны...

Юра — молодец как всегда! А что это на него так в каментах наехали?

Мой приятель-художник прожил на земле мало лет.
Он работал легко, он творил чудеса на удачу.
И солгать он не мог, в этом был его главный секрет.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе ?
Только как-то нежданно случился в стране поворот,
Всем указано было смотреть на иные задачи,
А приятель не смог повернуть под команду "Вперед!".
Он умел только, то во что верил, а как же иначе...
Тут же свора газетчиков, хуже дворовых собак;
Он читал их брехню вечерами со мной, чуть не плача,
А потом возвращался к холстам, на чердак, в полумрак.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе...
Что такое в истории век или, там, полувек?
По масштабам таким и о гениях даже не плачут,
А приятель мой гением не был, он был человек.
По-людски заболел он и умер, а как же иначе...
И осталось всего ничего, разве только холсты,
И на них неземные закаты, и лошади скачут.
Только в них, как ни странно, живет ожидание весны,
И весна, безусловно, наступит, а как же иначе...

Вывернули наизнанку
Мою старую шапку-ушанку.
Начни, говорят, как новую,
Жизнь свою бестолковую!
Подогнали к галошам валенки,
Усадили меня на завалинке,
Гармошку к рукам приставили,
Да и ночь коротать оставили.
Только ночи у нас нынче вьюжные,
Только пальцы мои непослушные,
Только страшные тени подкралися,
Да ремни на гармошке порвалися.
Только волки воют голодные
Про житье свое беспородное,
Только бабы по избам крестятся,
Только волчьи глаза и светятся.
Точно в горле ком — колыбельная,
Да печаль моя беспредельная...
Что мне ночь темна, что мне страшен зверь,
Коли ты меня не услышишь теперь?
Что мне ночь темна, что мне страшен зверь,
Коли ты меня не услышишь теперь?
Эх, подвешу над лесом подковою
Удачу свою бестолковую...
Только сосны под снегом качаются,
Только музыка не кончается.
А гармошка такая ладная,
Да и песня была бы складная!
Только слов никак не придумаю,
Чтобы в небе зажечь звезду мою.

Удалил с заменой!

Мой друг художник и поэт в дождливый вечер на стекле
Мою любовь нарисовал, открыв мне чудо на земле
Сидел я, молча у окна и наслаждался тишиной
Моя любовь с тех пор всегда была со мной
И время как вода текло
И было мне всегда тепло
Когда в дождливый вечер
Я, смотрел в оконное стекло
Но год за годом я встречал
В глазах любви моей печаль
Дождливой скуки тусклый свет
И вот любовь сменила цвет
Моя любовь сменила цвет, угас чудесный яркий день
Мою любовь ночная укрывает тень
Веселых красок болтовня, игра волшебного огня
Моя любовь уже не радует меня
Поблекли нежные тона
Исчезла высь и глубина
И четких линий больше нет
Вот безразличия портрет
Глаза в глаза любовь глядит
А я не весел, не сердит
Бесцветных снов покой земной
Молчаньем делится со мной
И вдохновенное лицо утратит добрые черты
Моя любовь умрет во мне в конце концов
И капли грустного дождя струится будут по стеклу
Моя любовь не слышно плачет уходя
И радугу прошедших дней
Застелит пыль грядущих лет
И так же потеряют цвет
Воспоминания о ней
Рисунок тает на стекле
Его спасти надежды нет
Но как же мне раскрасить вновь
В цвет радости мою любовь
А может быть разбить окно
И окунуться в мир иной
Где солнечный рисуя свет
Живет художник и поэт...

Сколько я бродил, сколько колесил,
Сколько башмаков даром износил.
Только не встречал тех, кто просто так
Задарма чинил башмаки бродяг!
Мне с календарем очень повезло —
У бродяг всегда, представьте, красное число!
Красен солнца диск на закате дня.
Значит выходной, представьте, завтра у меня!
Я сошью себе рубаху из крапивного листа,
Чтобы тело не потело, не зудело никогда!
Где бы ни бродил, где б ни колесил,
Все плащи дождей на плечах носил.
Только не встречал по дорогам я,
Тех, кто б даром пел — лучше соловья.
Где поставлю свой дом — не решил пока.
Только будет он, представьте, вовсе без замка.
Будет в доме том полыхать очаг!
Только где уж вам представить дверь, да без ключа?
Я сошью себе рубаху из крапивного листа,
Чтобы тело не потело, не зудело никогда!
1982

Зачем мне считаться шпаной и бандитом?
Не лучше ль податься мне в антисемиты?
На их стороне, хоть и нету законов,
Поддержка и энтузиазм миллионов.
Решил я! И, значит, кому-то быть битым!
Но надо ж узнать, кто такие семиты,
А вдруг это очень приличные люди?
А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет?
Но друг и учитель — алкаш в бакалее —
Сказал, что семиты — простые евреи!
Да это ж такое везение, братцы!
Теперь я спокоен — чего мне бояться!
Я долго крепился, ведь благоговейно
Всегда относился к Альберту Эйнштейну!
Народ мне простит, но спрошу я невольно:
— Куда отнести мне Абрама Линкольна?
Средь них — пострадавший от Сталина Каплер!
Средь них — уважаемый мной Чарли Чаплин,
Мой друг Рабинович и жертвы фашизма,
И даже основоположник марксизма!
Но тот же алкаш мне сказал после дельца,
Что пьют они кровь христианских младенцев!
И как то в пивной мне ребята сказали,
Что очень давно они бога распяли!
Им кровушки надо — они по-запарке
Замучили, гады, слона в зоопарке!
Украли, я знаю, они у народа
Весь хлеб урожая минувшего года!
По Курской, Казанской железной дороге
Построили дачи! живут там как боги!
На все я готов — на разбой и насилье!
И бью я жидов — и спасаю Россию!
1963

Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!

Гони ее от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому
Через сугроб, через ухаб!

Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в черном теле
И не снимай с нее узды!

Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвет.

А ты хватай ее за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.

Она рабыня и царица,
Она работница и дочь,
Она обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!

(Николай Заболоцкий, 1958)

-- Вы хочете песен? Их есть у меня!(песенник) - Страница 4

-- Вы хочете песен? Их есть у меня!(песенник) ⇐ Тексты песен

Быстрый ответ, комментарий, отзыв