И мглой волнистою покрыты небеса... ⇐ Морфология

[Франсуа]

(Для желающих — и способных! — разбираться в сложностях!)
Интересно, как заглавную строчку воспринимают другие?
В школьные годы я ещё не привык к такому явлению, как усечённые причастия/прилагательные. (Не путать с краткими причастиями и аналогичными прилагательными: это несколько разные вещи!) Поэтому длинное предложение: Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и в золото одетые леса, в их сенях ветра шум и свежее дыханье, и мглой волнистою покрыты небеса, и редкий солнца луч, и первые морозы, и отдаленные седой зимы угрозы я воспринимал в два приёма: 1) Люблю я пышное природы увяданье, [люблю] в багрец и в золото одетые леса, [люблю] в их сенях ветра шум и свежее дыханье... 2) ...и мглой (сиречь облачностью) волнистою [тогда] покрыты небеса, и [налицо] редкий солнца луч, и первые морозы, и отдаленные седой зимы угрозы.
И когда до меня дошло, что это не так, что предложение стройнее: Люблю я (a) пышное природы увяданье, (b) в багрец и в золото одетые леса, (c) в их сенях ветра шум и свежее дыханье, (d) и мглой волнистою покрыты небеса, (e) и редкий солнца луч, (f) и первые морозы, (g) и отдаленные седой зимы угрозы — т. е.: «люблю я то и это, в том числе небеса, покрытые мглой» — это было целое откровение!

[Франсуа]

Почему это важно: в моём первоначальном варианте (...и мглой волнистою [тогда бывают] покрыты небеса...) отсутствовала стройность, — но это бы ладно. Интереснее, что получившаяся у меня фраза с её безглагольностью, анафорой и полисиндетоном — это ведь был экстатический синтаксис! Это был аналог И лобзания, и слёзы, И заря, заря!.. А ведь аффтар писал, что любит осень как раз за то, что она несёт с собой покой и умиротворение! Или они были — только поверхность и самообман, а в глубине души всё так же кипели страсти? Но... Друзья, когда человек хочет и не может успокоиться, несмотря на благоприятные внешние обстоятельства — это клиника!
Вот куда заводит неумение сообразить, что причастие — усечённое. А не краткое! Тут, друзья, такое дело: в современном русском (когда-то было иначе) краткие формы функционируют как сказуемые: Не красна изба углами, а красна пирогами. Послушна мне, сильна моя держава. А усечённые употреблялись в роли определений: Поля покрыла мрачна ночь; взошла на горы чорна тень. Отсюда эрго.